Массовые акции протеста в нефтяных регионах опровергают миф о длинном сибирском рубле
В минувшие выходные в стране случилась революция. О ней не расскажут в новостях на центральных каналах, и вряд ли Совет безопасности проведет по этому поводу экстренное совещание. Официальные власти явно недооценивают масштаб явления, с которым им пришлось столкнуться.
В субботу и воскресенье тысячи сибирских нефтяников — практически целые города — вышли на улицы. Одновременные акции протеста прошли в Нижневартовске, Тюмени, Сургуте, Мегионе, Лянторе, Пыть-Яхе, Ноябрьске, Губкинском, Пойковском и т.д. Где-то митинги были санкционированы, а где-то люди пошли поперек властей.
Рабочие, которые вышли на митинги, хотели показать всей России: быт рядовых российских нефтяников — живое опровержение мифа о длинном сибирском рубле. Средняя зарплата рядовых работников нефтедобывающей отрасли — 10—15 тысяч рублей в месяц. Больше половины зарплаты — это премия, которую работодатель снимает с тех, кто начинает особенно возмущаться.
Многие нефтяники мечтали бы жить в хрущевках, которые в крупных городах принято именовать «ветхим жилым фондом». Потому что здесь о жилье совсем другие представления. Здесь ветхий фонд — это дощатые сараи, тесно прилепленные друг к другу, подальше от деловых кварталов. Старики получают пенсию ниже прожиточного минимума — около трех тысяч рублей.
Рабочие, которые на свой страх и риск организуют профсоюзы, отдельные от тех, что создает руководство компаний, здесь живут как настоящие подпольщики. Списки участников профсоюзов строго засекречены, известны только имена лидеров, на которых и сыплются все шишки. Увольнение — это меньшее из зол, которое их может постигнуть, хотя и этого хватит для того, чтобы сделать жизнь человека физически невозможной.
Раньше нефтяников в городе было 17 тысяч, а теперь их осталось чуть более пяти. Эти рабочие фактически выполняют прежнюю работу на ту же самую компанию. Техники, например, по-прежнему ковыряются в оборудовании на месторождениях, обляпанные маслом, на морозе в пятьдесят градусов. Но только в нефтяниках они больше не числятся, а поэтому никаких послаблений им больше нет — ни от государства, ни от работодателя. Таким образом, «Мегионнефтегаз», градообразующее, по сути, предприятие, сложил с себя всякую социальную ответственность за людей, приносящих ему баснословную прибыль.
И это бы еще ничего. Но дело вообще дошло до кошмарных вещей. Кажется, теперь предприятие вообще стремится избавиться от людей, которые стали им слишком дорого обходиться. Всякими правдами и неправдами квалифицированных рабочих вытесняют с предприятий, а на их место приходит дешевая и абсолютно бессловесная рабсила — из Узбекистана и Таджикистана. Эти люди готовы жить прямо в кабинах машин и работать за 5—7 тысяч рублей в месяц. Чтобы у них не появлялось ощущения избранности, их время от времени пускают в ротацию — вывозят прежнюю группу и заказывают следующую. Из Мегиона людей еще отправляют на поездах, а в Лангепасе, который неподалеку, поступают проще: гастарбайтеров вывозят в тайгу под Мегионом и бросают. Они потом самостоятельно растекаются по территории.
Все эти проблемы — беда не одного только Мегиона. Так сейчас живет вся Сибирь.
— Начальники нам напрямую говорят: будете сильно кричать, мы вас поменяем на узбеков, — говорит рабочий Саша из Нижневартовска. — А если уволят, то идти некуда — везде ТНК-BP.
Саша работает непосредственно на добыче — в бригаде по текущему ремонту скважин. Рабочий день — 12 часов. Зарплата — 20 тысяч. Раньше была 18, но рабочие ходили к руководству и просили повысить зарплату. Пока тихо, без скандалов, но теперь тоже думают вслед за Мегионом создавать профсоюз.
— Многие пока еще не решаются в открытую выступать, — говорит Саша. — Кому-то до пенсии недолго осталось, кто-то кредит взял. Но молодые уже понимают: если будем молчать — дальше у нас перспектив никаких нет.
P.S. Пока Нижневартовск и другие сибирские города готовились к митингам, Александр Николаевич Островидов, больше 20 лет проработавший в Мегионе, объявил голодовку. Он сел прямо на улице, на морозе — напротив офиса «Мегионнефтегаза». У него банальная для этих мест история — начальство извернулось и понизило его в разряде. До пенсии оставалось всего ничего, но у Островидова лопнуло терпение. Если он не одумается, то его, наверное, вообще уволят. А то, что премии лишат, — так это можно уже и не сомневаться.
Ольга БОБРОВА Тюменская область 23.10.2006
http://www.nbp-info.com/4562.html
Отакої.
